Другой  вопрос, как  вы обходитесь со своей тревогой? Кто-то еще больше загружает  себя  работой, находит  неимоверное  количество  житейских  задач и судорожно в течение дня переключается с одной на другую, чтоб, конечно же, не  остаться  наедине с собой и своими чувствами. Кто-то усиленно погружается в спорт, кто-то злоупотребляет питанием и "заедает" ощущение тревожности, кто-то  сливает свою тревогу на  партнере, высказывая претензии и неосознанно провоцируя ссоры.

Все это происходит с людьми на фоне повсеместной идей культа счастливой и успешной жизни, пропитанной удовольствием и приятными эмоциями. А если этого нет, и  тревога поглощает изнутри. Тогда, на площадках соц.сетей появляются торговцы счастьем (в том числе и некоторые психологи), которые за 10 сеансов обещают избавить  от тревоги. Позитивная  психология  пропитана  атмосферой  благости и принятия. Из каждого  утюга  твердят о позитивном мышлении (улыбайся миру чаще) йоге, гвоздях,  практиках  заземления, правильном  питании, здоровом сне, прогулках, путешествиях, наличии хобби, поиске  предназначения,  астрологических аспектах  и  т .д. (Нет, я не в коем  случае, не отрицаю всего вышеперечисленного,  работающие инструменты в сочетании с работой с психикой).

Люди пробуют и даже чувствуют  первичный эффект,  а кто-то и постоянный. Переключая внимание с  внутренних процессов, мы  немного отворачиваем взгляд, как бы делаем вид, что  ничего не  происходит, создаем  и пытаемся верить в иллюзию счастливой жизни.Тем временем, вытесненный из жизни «негатив» крепчает в своих позициях. 

А  что, если со временем  тревога  возвращается, и я не ощущаю обещанного счастья? Часто, в общую картину добавляются депрессивные тенденции с апатией и утратой веры в свои силы? Тогда человек продолжает существовать на уровне только базового  функционирования (и то не полноценно, часто нарушен сон, питание), без ощущения полноты проживания  своей жизни.Теряется  ощущение своей бытийности, а звучит, как  не чувствую, что живу свою жизнь. И тогда, если я не испытываю описанного счастья в моменте,  то я  какой-то не такой, меня надо лечить. Уровень напряжения  возрастает,  попытки избежать тревоги и всеми силами создать "праздник" определяют часть функционирования, лишая человека подлинного проживания. 

В этом состоянии, человеку сложно придти к  помогающему специалисту, трудно сказать, что я не такой,что не удается жить свою красивую, полную удовольствия жизнь.  Подвергаясь влиянию  общественного культа обязательного постоянного счастья, клиент часто приносит с собой свой «результат», говорит  о своих успехах, целях, задачах и  хочет выглядеть в глазах терапевта максимально успешным. И запрос его часто ориентирован на результат (что в общем-то здорово), правда, немного забыв про процесс.

Свою  задачу в  этой  работе я вижу в  обращении человека к  его  чувствованиям,  от которых  он  бежал в пресловутый  «успех и счастье» (чаще  не в свои представления об успехе и счастье), в  возможности встретиться с ужасающей тревогой и разделить ее в  терапевтическом  контакте.

Мне нравится  экзистенциальный взгляд на  тревогу, как  на необходимое и неизбежное условие человеческого существования.

Дело в  том, что  человеческая жизнь и ее вкус, это  не счастливый итог, не  результат, а непрерывный, изменяющийся  процесс.  В  этой процессуальности  тревога неизбежна. Как только  мы  решаемся  действовать по-другому,  мы  боимся ошибиться, мы  тревожимся  за результат. Даже если  мы  будем сидеть  на  месте и ничего не делать, тревога все  равно настигнет, так как изменение окружающих нас условий и обстоятельств рано или поздно произойдет.

Избегая же встречи с  тревогой, мы избегаем подлинной встречи с собой, со своими чувствами, с процессом, а значит и с самой жизнью. Человек обречен на тревогу, как  и  обречен на  свободу и на  ответственность  за эту свободу, и за свои выборы в каждый момент времени.

Хочется напомнить о мужестве быть в  этом  процессе,  замедлиться и  поисследовать. Что в  этой  тревоге такого невыносимого, а что еще я могу в ней ощущать?

Однако, что  делает переживание  тревоги  таким  травматичным и непереносимым  для  клиента?  Часто, за этим стоят  события прошлого, которые воспринимаются психикой как непереносимые,о которых трудно вспоминать и тем  более поделиться ими. (Иногда, люди могут на них смотреть и даже рассказывать все поэтапно, но это не сопровождается чувственным опытом, человек рассказывает историю, как ежедневные события, например сходил в магазин за хлебом. Так работают психические механизмы защиты). Это  события в  которых сильная  эмоциональная  боль не нашла  убежища и места для  размещения,  она  не была отреагирована  другими, а следовательно стала травматичной и непереносимой.

На этом этапе, своей  задачей, как  профессионала, я  вижу возможность создания оздоравливающих терапевтических отношений в  которых найдется место  для  любых чувств  клиента. Иными  словами , это возможность  создания  некого  эмоционального приюта для непережитых событий прошлого.  Приют в котором тревога может  быть уведена, размещена, вербализирована  клиентом,  отреагированна  терапевтом,  приручена и интегрирована.

Боль и  тревога – это  не патология, это  неотъемлемая  часть жизни. Важно как  с ней  обходиться. Заметить  ли ее  и набравшись мужества  прожить и интегрировать, или  сделать  вид  будто ее нет и продолжать существовать в  хрупкой иллюзии контролируемого бытия.