Введение

©Виктор Славутинский

Эта статья — вторая из двух коротких лекций по психологии восприятия, прочитанных однажды в 2014м году под заказ. И в ней материал был представлен посредством таблиц, которых умному, в принципе, достаточно; при публикации на сторонних источниках воспроизводимых только вставленными изображениями, обе стороны бы затруднившими, что и обусловило труд превращения их в развёрнутый текст. Впрочем, более простой во втором случае труд, поскольку вторая лекция была проще, чем предшествовавшая ей лекция о психологии цвета.

В силу качественного иного материала.

С одной стороны, символ появился и начал развиваться значительно ближе к нашим дням, чем выделяемый из практических реалий и так или иначе осмысляемый цвет, потому на данный момент инстинктивное восприятие знака как минимум много слабее, чем цвета; если вообще есть. С другой стороны, используемых знаков чрезвычайно много и рассмотреть каждый, в рамках что лекции, что статьи, отсутствует возможность. Можно только показать общие для построения символики принципы на коротких и простых примерах.

Появление символа

Древнейшим из известных созданных человеком рисунков порядка пятидесяти тысяч лет, и изображают они животных. Никаких следов идеализации или символизма в них нет; часть учёных полагает, что палеолитическая живопись использовалась в тех или иных ритуалах, но, по всей видимости, если рисунки и применялись в какой-то деятельности, то скорее в качестве наглядных пособий по охоте — поскольку стремятся воспроизвести изображаемое в натуральную величину и максимально реалистичны, вплоть до внятной индивидуальности.

В ряде пещер, где они нанесены на стены и потолок, полностью отсутствуют иные следы людей, которые какие угодно регулярные действия, такие как проживание или ритуалы, оставили бы — возможно иные «картинные галереи» были памятниками их создателей потомкам о себе.

На части рисунков, ближе к нашим дням, число конечностей больше обычных четырёх; иногда такие наборы явно имеют смыслом показать минимум усилий много животных сразу, что уже движение к символу в известном смысле, но в отношении большинства наиболее правдоподобно предположение о первобытной анимации, оживавшей в свете факела.

Выглядит обобщающий всё это средний рисунок позднего палеолита приблизительно так.

Изображение 1. Наскальная живопись пещеры Шове, приблизительно 30000 лет.

Часть современных учёных предполагает, что изображения наскальной живописи символизируют созвездия, а взаимное положение их отмечает важные даты. Это возможно, но спорно; обычный средневековый звёздный атлас содержит, кроме животных, точные положения звёзд, а в максимально реалистичной пещерной живописи отсутствует что-то на звёзды похожее.

В каком угодно случае, крайне маловероятна изначальная способность людей палеолита к абстрагированию уровня символизации, на каком-то этапе создающей представления о созвездиях как о животных и людях, а в конечном счете приводящей к выражению тотальных понятий простыми знаками; движение к ней явно шло многие тысячи лет.

Начавшись с упрощения, обусловленного тем, что исходно реалистическое искусство и наглядное пособие, если и имевшее сакральное значение, то в ключе «один человек — одна картина», последовательно приобретало иные смыслы.

Сначала запечатления своего, потом всё более общего, успеха, затем удачи, а потом и, в силу присущей психике склонности инвертировать, желания её, из принципа «если нарисовать животное как тогда, когда удача была, она снова будет».

По вполне объективным и вполне прозаическим причинам. Относительно которых в научном сообществе нет безусловного согласия, но, право, более реалистично смотреть на дело, вместо как со стороны божественного вмешательства, так, что появление земледелия и животноводства, возникновение объединяющей усилия и исключающей претензии к чужому культуры, в среднем были вынужденными.

Люди, совершенствуя орудия и методы охоты, множась числом по кажущемуся изобилию, постепенно доходили до его пределов и начинали истощать природные ресурсы, которые уменьшались и в силу изменений климата. Сначала личное мастерство, потом согласованность общих действий, а потом и удача вполне могли становиться значимыми для охотников, у которых всё меньше было сил и времени на подробную прорисовку своего успеха с одной стороны, а с другой после успешно реализованного желания следовало новое, требуя, если старое изображение сработало, воплощения в новой картине.

Так в живописи появился сам человек — в первую очередь мужчина в момент охотничьих успеха и удачи, понятия о которых как минимум стали более выраженными, чем во времена, когда живность можно было брать фактически голыми руками в каких угодно количествах — так к нему добавилась женщина со всеми чертами сытости, довольства и плодовитости, доходя в них до мало реалистичных уже форм; и так изображения мужчины, женщины и животного начали упрощаться, постепенно стремясь к символам.

Другой, может быть и более важный момент, ведший к символизации, состоял в том, что вышибание из природы провианта становилось всё более коллективным; роль индивидуальности в нём последовательно уменьшалась, а значение функции увеличивалось. Кто именно стояли с луками там, куда другие, в отсутствии истреблённой ранее под нуль более удобной добычи, гнали целые стада животных, научившиеся за положенное для формирования инстинкта время держаться от людей на расстоянии полёта стрелы — всё равно; важно, что кто-то там стоял с луками и делал то, что в таком случае следует делать. Точно так же характер животного имел значение в индивидуальной охоте, а в таком стаде был безразличен.

Типичное изображение мезолита, относительно краткого периода от пятнадцати до двенадцати тысяч лет назад, где, как и в предшествовавшем палеолите, источниками пищи были охота и собирательство, однако соответствующие следующему периоду, неолиту, общество и социальная культура уже начинали возникать, выглядит приблизительно так.

Изображение 2. Наскальная живопись пещеры Дел Кавалс, приблизительно 15000 лет.

Легко заметить, что относительно палеолитической живописи, во-первых, показана групповая сцена вместо одного существа, а во-вторых животные и люди почти лишены индивидуальных черт, приближаясь к пиктограмме и символу; впрочем, к тому моменту он уже существовал.

Первые символы

Если уже всё равно кто именно как личность один из множества охотников, одновременно и единообразно посылающих стрелы из луков в сравнимо воспринимаемое состоящим из индивидуальностей стадо, то рисовать его самого нет никакого резона. Достаточно показать лук.

Тем более это удобно потому, что одно и то же максимально упрощённое, схематичное, изображение может говорить и что кто-то где-то с луком был, и что орудие было сделано; и желание удачи в охоте, и пожелание, и всё остальное, что с луком может быть связано. Кроме того, чем проще рисунок, тем его быстрее создавать — начавшее уже быть сознаваемым время может быть потрачено на что-то другое; а если нужно выразить особо сильное желание или обрисовать особо большой успех, то можно просто продолбить знак в камне глубже остальных.

На деле, подобные схематичные петроглифы создавались и во времена палеолитической живописи, но нас интересует общее вместо частностей, потому рассмотрим момент, когда выдолбленных символов стало действительно много, до такой степени, что они дали возможность унифицирующей систематизации и потребовали её.

Вот символ лука из систематики Женевьевы Фон Петзингер, в основном построенной на основании петроглифов пещеры Руффиньяк, возраст которых составляет приблизительно пятнадцать тысяч лет.

Изображение 3. Символ лука, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Сама Фон Петзингер, насколько можно понять, только составила систематизацию, выделив наиболее часто встречающиеся символы, без попыток интерпретировать их; однако, достаточно самых скромных представлений о том, как жили люди во времена мезолита, чтобы понять, что именно этот символ значит. Что до других возможных версий, упрощать рисунок человека до такой степени, сокращением рук, головы, и прочего, тогда ещё стали бы навряд ли.

Кроме того, знак прекрасно сохранился до наших дней, как фигурные скобки «{» и «}», отделяющие и до какой-то степени охраняющие выраженное в них от остального текста; это охранительное значение резонно усматривать и потому, что мезолитическая живопись содержит кое-где и образы военной активности, в которой группы из многих охотников взаимно шлют стрелы, вместо как в стада животных, друг в друга.

Среди выделенных Фон Петзингер частых петроглифов можно заметить и другие внятно опознаваемые орудия первобытных людей.

Изображение 4. Символ стрелы, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Каменный или костяной наконечник стрелы требовал большего труда, чем всё остальное в ней, определял успех в большей степени, чем оно; был умеренной, но ценностью, поэтому её изображение редуцировалось до него. Соответствующие символы тоже сохранились и продолжают существовать, как угловые скобки «<» и «>», занятно используемые в математике в качестве знаков отсутствия равенства, и стрелки «←», «→», «↑», «↓», со временем и дальнейшим абстрагированием приобретшие указующее значение.

Скорее всего знак стрелы это и буква «V» и буква «Л», изначально имевшая острый верх, и, возможно, математический знак степени «^».

Изображение 5. Символ гарпуна и копья, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Знак гарпуна и копья, более древних орудий, чем лук и стрела, тоже прекрасно продолжает существовать, как цифра «1», исходно без нижней планки; продолжая переносить и значение первенства, и смысл успеха.

Первобытное копьё многим представляется равносторонним, с каменным округлым наконечником, и таким и было, однако костяной гарпун, использовавшийся при ловле крупной рыбы и умеренно крупной дичи чаще, чем копьё в опасной охоте на дичь крупную, имеет крючки, в схематическом изображении редуцирующиеся до одного; иногда упор, как на знаке, а иногда и, действительно, один-единственный крючок, выглядя именно как символ единицы. Тогда как копьё, по всей видимости, воспринималось разновидностью и производной гарпуна.

Изображение 6. Символ сети и силков, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Знак сети и силков, ближе к мезолиту ставших постоянным орудием добычи пищи, сохранился до наших дней как «#»; у современника, вероятно, «решётка» ассоциируется с понятием «хэштег», и упрощением массового, группового поиска, фактически вылавливания, среди записей в опять же сети Интернет. Где-то посередине между каменным веком и нашими днями символ побывал ещё и знаком загона для животных, и, вроде бы, знаком Богини-Матери.

Изображение 7. Символ рыболовного крючка, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Знак рыболовного крючка, с наживкой и без, легко заметить в современных буквах «f», «j», возможно в цифре «2», и практически наверняка в знаке вопроса «?».

То есть, вопрос это то, чем ловят ответ — очень просто.

Кроме прямых изображений орудий труда, к практической деятельности первобытных людей напрямую относится и следующий ряд частых петроглифов.

Изображение 8. Символ шалаша, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

В мезолите начавшие влиять на среду люди вынуждены были стать кочевниками, передвигаться с очищенных мест к менее выработанным, и мигрировать сезонно. Жили они в шалашах и типи, конструкциях из шестов и листьев, либо шестов и шкур животных; ряд вариантов таких строений имел центральный шест. Что так изображён лучник или кошачий глаз — сомнительно; глаз был бы замкнут, лук изогнут; а стрела шла бы за древко. Коитус — маловероятно; нет похожих изображений, которые бы редуцировались до знака. До наших дней символ сохранился умеренно, по смене формы дома; возможно, присутствуя в цифре «4» и знаке степени «^».

Изображение 9. Символ руки лучника, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Современный европейский хват тетивы это тремя пальцами; древний лук был менее мощным, а древние лучники — более тренированными и сильными, чем мы и наши современники. Так или иначе, ранее весьма частый символ практически перестал применяться, за сложностью прорисовки и редкостью стрельбы из лука. До такой степени, что его интерпретируют как «руку со скрюченными пальцами». Найти его следы в современной символике довольно трудно; до какой-то степени к нему восходит светская манера отставлять мизинчик от чашечки чая.

Изображение 10. Символ дерева, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Люди мезолита были скорее охотниками, но и собирателями оставались вполне. Кроме плодов, деревья давали им ветви для орудий и шалашей, и валежник для огня, продолжавшего быть значимым чрезвычайно. Закономерно дерево оказалось среди частых символов. Что таким образом изображено животное — сомнительно весьма. Чтобы его так увидеть, нужно смотреть сверху объективно или умозрительно; человек каменного века возможность первого имел редко, а на второе возможно и был способен, но иногда, и вряд ли стал бы использовать результат в символе. Сейчас, по всей видимости, знак сохраняется в буквах «Y» и «У»; со временем в него стали вкладывать смысл Древа Жизни, плодородия, процветания и изобилия.

Изображение 11. Символ огня, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Вероятно, этим знаком представлен огонь; первоначально я думал, что так прорисован кустарник, но, по здравому размышлению, огонь в первобытной жизни имел много большее значение. Со временем символ трансформировался в «W»; кроме того, с похожими лучами до сих пор изображают источники света, такие как Солнце и звёзды.

Изображение 12. Символ чешуи, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Скорее всего, серии круглых выбоин изображали чешую и, соответственно, рыбу; на части петроглифов вообще такие выбоины правильно расположены именно как чешуйки. За ближайшие к нам две тысячи лет знак стал символом христианства, обобщив ловлей рыбы привлечение людей к идее — в древности, понятно, такой уровень абстракции отсутствовал.

Изображение 13. Символ следов, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Последовательные ряды выбоин означали следы животных: групповая охота приобретала всё большее значение для первобытных людей, но и индивидуальное выслеживание по следу, хоть и менее соответствовавшее духу времени, продолжало иметь место. К нашим дням этот знак превратился в пунктирную линию, сохранив, в известном смысле, значение возможности.

Изображение 14. Символ животного/лодки, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Само животное, по всей видимости, представлено этим знаком — можно проследить упрощение до него. Кроме того, в других местах похожий петроглиф, особенно с бо`льшим числом линий, показывает лодку с гребцами достоверно, а в других траву и весну. В русском алфавите есть «Ш» и «Щ», но их соотношение с ним спорно; вероятно, эта линия развития пресеклась.

Изображение 15. Символ животного/лодки, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Аналогично, этот знак может изображать животное, но в других местах есть похожие рисунки лодок типа катамаранов. Возможно и что так нарисован лес, дождь, ряд одинаковых событий, вообще ничего — сама идея единообразия была новой и привлекательной для людей того времени, продалбывание одинаковых линий могло стать их духовной ценностью само по себе.

Изображение 16. Символ змеи, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Кое-где змеи шли в пищу, тогда как ядовитые везде представляли человеку угрозу. Использовался ли змеиный яд в медицинских целях или для получения убойных стрел — крайне спорно. Скорее змея стала символом медицины потому, что её укус был наиболее очевидным поводом обращения к знахарю-ведуну. Возможно, он сохранился в букве «S». Что это змея — точно, последовательное упрощение от подробного рисунка до знака прослеживается хорошо.

Другой ряд символов явно соотносится с самим человеком, его телом.

Изображение 17. Символ глаза, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Изображение 18. Символ руки, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

 Изображение 19. Символ сердца, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Изображение 20. Символ груди, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

До наших дней они дошли все — за исключением, может быть, знака груди, стыдливо превратившегося в цифру «3» и буквы «З» и «B» — практически без изменений, знача то же самое, что в те времена; по близости к человеку сохранив прямоту, без размена на участие в алфавитах и прочем, разве что обретя глобальные, тотальные, и прочие обобщающие смыслы.

Символ глаза — видение, ведание, предвидение, знание и мудрость; сердца — любовь; раскрытая ладонь это знак мира, честности, и что-то вроде автографа.

Ещё один прямо относящийся к человеку петроглиф с самого начала был полуабстрактным.

Изображение 21. Символ пола, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Обращённый остриём вниз треугольник изображал лоно, женский пол, по прямому подобию ему, тогда как остриём вверх, по противоположности, стал выражать мужской.

Со временем в части локальных культур произошла инверсия, но как таковые два противонаправленных треугольника продолжают значить пол до сих пор, и часто встречаются на дверях туалетов; посередине между древностью и настоящим временем треугольник остриём вверх побывал знаком возделанной земли и Троицы, сохраняя и сейчас эти значения, внятно подтверждающие, что изначально мужским символом был именно он.

Следующая группа описывает явления неба, наводя на мысли о зачатках духовности.

Изображение 22. Символ воды, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Скорее всего, один и тот же символ значил и дождь, и волны; найти какое-либо соответствие ему в современной символике довольно трудно, вероятно, по изменению отношений людей и природы с развитием цивилизации.

Для земледельцев эпохи неолита вода и дождь приобрели огромное значение, потом постепенно сошедшее на нет с мелиорацией; что до человека предшествовавшего ей мезолита, когда земледелие ещё отсутствовало, но общество и коллективизм уже были, то он более чем мог обобщать до осознания связи дождя и произрастания продолжаемых быть собираемыми плодов, а тем более связи начала периода дождей с началом сезонной миграции своего племени.

Изображение 23. Символ облака, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Знак облака сохранился до наших дней с тем же самым смыслом, легко узнаваем. Впрочем, точно так же он может быть разновидностью образа женской груди; или зада.

Изображение 24. Символ молнии, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Вероятно, знак молнии нашёл выражение в букве «Z»; тем более правдоподобно, что исходная буква греческого алфавита, затем скопированная в латыни и потом в наследующих латыни европейских алфавитах, — первая в имени греческого бога грома и молнии, великолепно сохранившиеся мифы о котором внятно дают понять, что думали о молнии первобытные люди.

Изображение 25. Символ Солнца, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

В настоящее время знак представлен цифрой «0» и буквой «О», по пути к нашим дням приобрёл множество обобщающих смыслов: мужского пола, цикла, бесконечности и вечности, единства, совершенства. Сомнительно, что человек мезолита обладал настолько развитой способностью к абстрагированию, чтобы, увидев многократно заход и восход, создать понятие циклической вечности; однако связь Солнца и жизни, в том числе своей, он сознавал наверное.

Изображение 26. Символ Луны, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Знак Луны сохранился как круглые скобки «(» и «)»; также мог значить лук. Как и знак Солнца, со временем он всё больше обобщался, приобретая значения женского пола, перерождения, цикла жизни и смерти, судьбы; аналогично, крайне сомнительно что люди наполовину ещё каменного века мыслили категориями типа «цикл жизни и смерти» — скорее, по современным простым культурам, они верили сначала в верхний мир, а потом в верхний и нижний — однако связь фаз Луны и времён года, в силу своей сезонной миграции, видели и сознавали точно.

И ещё одна группа представляет собой чистые абстракции.

Изображение 27. Черта, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Сейчас горизонтальная черта это самое простое из изображений женского начала, а вертикальная мужского; также, и может быть существенней, линия это простейший из возможных символов важного, а при повторении — регулярного события. Горизонтальная черта в современной символике присутствует как математический знак «-» и тире «—», вертикальная как знак деления «/» и буква «I», в английском значащая и слово «я». Вряд ли люди мезолита вкладывали в простую линию всё это, за исключением, может быть, отметки о важном событии и о его повторении.

Изображение 28. Крест, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Со временем крест обрёл значения центра, жизни, плодородия, бессмертия, коитуса как объединения женского и мужского начал; и такой смысл внятно прослеживается в математических знаках сложения и умножения, «+» и «×». Также крест это буква «Х» и символ христианства. Возможно, в каменном веке и видели в кресте коитус, но более вероятно, что успешно попавшие в цель стрелу или копьё; а обобщения типа «умножение» — точно нет.

Изображение 29. Квадрат, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

С появлением в неолите земледелия возникла потребность в дележе поверхности Земли, создавшая геометрию, название которой так и переводится «измерение земли»; квадрат стал одной из её базовых фигур, в чём был практический смысл — а так же символом земли вообще, знаком Матери-Земли и женским символом. В мезолите же он был, по всей видимости, первой абстракцией; зримым, по отсутствию в природе, откровением о том, что возможны и потребны упорядоченность и равномерность. Что до кирпичей и мегалитов, паруса, они появились через десять тысяч лет; вид на шалаш сбоку — возможно, спорно, и всё равно о порядке.

Изображение 30. Спираль, пещера Руффиньяк, приблизительно 15000 лет.

Вообще, длительно медитировавший ночью первобытный человек мог, в отсутствии засветки неба цивилизацией, заметить и ряд крупных галактик; кроме того, он определённо видел речные водовороты и мог осознавать, что движение воздуха в вихрях типа смерча или циклона происходит так же. Однако, всё это мало относилось к его практической жизни, тогда как на то, чтобы долбить камень, определённо нужны особые резоны; что до змеи на камне, то в действительности она редко сворачивается так. Более основательно предполагать, что древние спирали, так же как и современные, выражают идею развития — одну из первых абстрактных идей вообще. В современной символике знак представлен цифрами «6» и «9»: скорее всего одна из них это изначально раскручивающаяся, а другая — скручивающаяся спираль.

Обобщая рассмотренные первые символы, можно сказать, что, за редким исключением, нет никаких оснований усматривать в создававших их людях какую-то превосходную относительно современной философическую мудрость абстрактного толка. Люди мезолита были практиками, подавляюще большая часть их символики явно относится к их объективной деятельности, а глубокие философские смыслы приобрела много позже.

Между тем, две лежащие в основе всякой цивилизации идеи — порядка и развития — по всей видимости, уже присутствовали в их сознании, и, вполне возможно, именно как абстрактные идеи. Довольно трудно найти какое-то иное объяснение крайним из рассмотренных знаков.

Что до безусловного наследования символики, как это произошло с палеолитическими цветами, в принципе пятнадцати тысяч лет вполне достаточно для того, чтобы оно произошло. И когда кто-то, задумавшись на совещании, начинает машинально, бессознательно, рисовать человечков, а тем более квадратики и спирали, легко можно говорить о том, что оно объективно состоялось.

Однако, чтобы происходило наследование безусловного восприятия, а тем более понимания символики вообще, в деятельность должны быть включены именно восприятие и понимание, притом в отношении каждого конкретного символа, что достаточно сомнительно. Гораздо больше оснований думать, что современная символика восходит смыслами к древней в силу того, что всякое изменение требует трудозатрат, и у как-то наследующего смысл, как-то повторяющего предыдущие, символа больше резонов прижиться в сознательной культуре.

Продолжение во второй части.