О раннем взрослении часто говорят: «моё детство закончилось рано», «моё детство оборвалось внезапно…», «жизнь заставила меня рано повзрослеть», «я не долго чувствовал себя ребёнком» … Что меняет в психике ребёнка раннее взросление? Чем «ранен» такой ребёнок? Как влияет раннее взросление на его дальнейшую жизнь?

Разные жизненные обстоятельства заставляют детей проходить через опыт раннего взросления. Это может быть утрата родителей, эмоционально холодные, жестокие, зависимые, незрелые родители, рождение младших братьев или сестёр….

Кто такой «взрослый» в представлениях ребёнка? Как воспринимает он себя в реальности «не по размеру»?

Субъективно ребёнок может ощущать, что его «детство оборвалось», детство украли, втолкнули его в непонятный и незнакомый мир, где он, как будто бы, не должен теперь рассчитывать на полноценную любовь и внимание родителей. В любом случае, психика ребёнка сталкивается не только с ощущением перемен (что-то не так), но это - перемены, вызывающие печаль и тоску по чему-то, утраченному навсегда… В психике ребёнка на долгие годы (а, чаще, навсегда) может сломаться вера в себя, в собственную ценность и вера Другому, потому что вера – источник безопасности.

Эти же чувства будут сопровождать его во взрослой жизни, плакать вместе с ним в грустных мелодиях, стихах: «Сейчас со всей мочи завою с тоски…, никто не услышит…»  («Чайф»). Да, музыка сможет «понимать» душевную боль больше, чем окружающие люди.

О чём думает рано повзрослевший ребёнок? Может быть: «Теперь я стал им не нужен…. Наверное, я что-то сделал не так, как нужно было…? Но, что, не так - я не знаю…. Я в чём-то виноват… Может быть, в том, что есть кто-то лучше меня, красивее, умнее, послушнее…? А я - плохой, я хуже, чем другие дети…  Может быть, родители хотят от меня избавиться и не знают, как?» Бессознательно ребёнок может чувствовать посыл от матери, отчима/отца – «не живи», могут появиться подозрения: «мама хочет меня убить». В реальности ребёнка чувство «я больше не нужен своей маме» равнозначно - «я больше НИКОГДА и НИКОМУ не буду нужен. Это, являясь долгим и сильнейшим травмирующим аффектом, может зафиксироваться психикой, как «смертельная угроза» и в дальнейшем, не подвергаясь сомнениям, становится блокирующим убеждением. Блокирующее убеждение, вштампованное во внутреннюю реальность, не позволяют осуществиться «другим возможностям» в реальности внешней. 

Пугающие мысли, одиноко проживаемые в растерянной детской душе, рождают гнетущие фантазии и горькие неразделённые чувства: прощания, несправедливости, невыносимой боли и обиды, беззащитности и беспомощности. Дети часто «защищаются» от этих чувств тотальной ненужности фантазиями о том, как они «убегают из дома», «начинают жить в семье друга, у которого «добрая мама», рисуют картинки собственной смерти, где «опомнившиеся родители» безутешно плачут, раскаиваясь в своей «нелюбви». И «непоправимое горе» воображаемых родительских страданий приносит успокоение, удовлетворяя потребности «раненого ребёнка» в принятии, нужности, даёт возможность «вернуть» и почувствовать желанную близость: «Я - не один. Я нужен».  

Но, в психике ребёнка эти же переживания и фантазии могут «связать» любовь и боль. Любовь и боль оказываются неразделимы. В дальнейшем потребности в любви, принятии, близости могут удовлетворяться только через боль утраты - разрыв отношений («умереть» раньше, чем меня «убьют»). Возможность нанести внезапный удар, бросить первым того, кто может бросить меня или «заменить меня на другого» во взрослой жизни срабатывает, как бессознательная психологическая защита от страха быть оставленным. Но, разрывая отношения первым, «раненый ребёнок» обрекает себя на чувство невыносимого одиночества, что снова толкает его на поиски «любых», даже не устраивающих отношений, лишь бы не оставаться одному.

Раннее взросление может сформировать и положительные качества личности, которые, чаще всего проявляются, как «гиперфункция». Такие дети вырастают ответственными, самостоятельными, приспособленными к жизни, они чувствительны, умеют понимать и сострадать… Эти качества не становятся основой для формирования чувства собственного достоинства и уверенности в себе. «Рано-повзрослевшим» они нужны для того, чтобы «стать нужными», не быть «разлюбленными» Другими. Это может стать причиной чувств использованности другими («она со мной ей из-за денег»), ревности, зависти… Болезненные «побочные эффекты» этого преждевременного детского опыта, как «тяжёлое наследство» переносятся из детства во взрослую жизнь и обволакивают её тяжёлыми чувствами ненужности себе и другим, брошенности, собственной неполноценности, никчёмности…, и страхами одиночества и близости одновременно.

Приходя на психотерапию, такие пациенты очень часто говорят о страхе невыносимого одиночества, которое не позволяет им создать безболезненные отношения и сохранить их из страха быть брошенными. Не умея опознавать настоящую любовь, они любую близость воспринимают через призму: «я тебе не верю!». Потому что, близость телесная и близость душевная (доверие к другому) разъединены: «и рядом с тобой мне одиноко».  

Психотерапия – это всегда путь к самопознанию, сущностью которого является попытка понять причины формирования различных качеств своей личности. Причём не столько тех качеств, которые дают ощущение полноты жизни и полноценности себя, а качеств, делающих нас несчастными, а жизнь бессмысленной. Потому и направлен процесс самопознания прежде всего на осознание таких состояний, как тревога, предрассудки, болезненные чувства, блокирующие убеждения, которые всегда, при глубоком рассмотрении, упираются в страхи.

Психотерапевт, как посредник между прошлым и настоящим своего пациента, может не только разделить боль его переживаний, но и помочь понять происхождение и смысл болезненных чувств, осознать защиты, которые «перестали защищать» и «разблокировать» новые возможности.

С любовью и уважением, Щетинина Галина Александровна.